«Многие актеры отказывались сниматься»: режиссер Андрей Феночка о сериале «Я иду искать»

Как можно быть режиссером и оператором одновременно

Андрей Феночка — молодой режиссер, создатель фильмов и сериалов «Это я», «Родные», «За кадром». Недавно он выпустил новый веб-сериал под названием «Я иду искать» о проблемах ЛГБТ, ВИЧ-эпидемии и истории молодого человека Ромы, который внезапно осознает свою гомосексуальность и пытается принять себя. Мы поговорили с режиссером о гомофобии, процессе съемок, российских стриминговых сервисах и конфликте с кинокритиком Марией Кувшиновой.

О «дремучих нравах»

В какой момент лично ты понял, что тебе нужно сделать сериал на такую тему? Что случилось в твоей жизни, после чего ты сказал сам себе «я должен снять “Я иду искать”»?

Импульс к созданию сериала «Я иду искать» исходил не от нас с Лизой [Лиза Симбирская — сценарист и продюсер веб-сериала «Я иду искать», прим. ред.], как это было в случае с сериалом «Это я». Дело было во время фестиваля «Реалист» в 2018 году. Нам предложили некий бюджет на три пилотных серии для конкурса, который организаторы собирались проводить в интернете, раздав 10 командам деньги и запустив в последующем победителя в производство. Но конкурс не состоялся — пилотный выпуск остался у нас, и выпустили мы его сами. И когда мы его выпустили, то поняли, что не хотим бросать этот проект, даже если ничего не выйдет с конкурсом, мы расскажем эту историю до конца. 

В плане тем для меня не было никаких ограничений. Разговор о сексуальности и всяческих ее проявлениях мы начали еще в третьем сезоне «Это я», когда выбрали асексуальную героиню. Поэтому в случае с «Я иду искать» тема была выбрана в качестве логического продолжения этого самого разговора и наших исследований. 

Тема ЛГБТ в кино — тренд или нечто актуальное лично для тебя? 

Сложно назвать трендом то, чего в российском кино практически нет. Также не хотелось бы себя загонять себя в рамки «ЛГБТ-сериала». Когда мы только обсуждали «Я иду искать», первое, чего не хотелось — это экзотики, эксплуатации темы, не хотелось выезжать исключительно на «О, мы снимаем про ЛГБТ!». Нет, мы просто снимаем историю о людях, о принятии себя в такой форме. 

По-твоему, почему в нашей стране так относятся к ЛГБТ, кто в этом виноват?

Виноваты вполне конкретные люди, которые стоят у власти и которые всячески препятствуют нормальному потреблению информации, образовательной в том числе.

То есть цензура?

Нет, это не цензура. Это наоборот — создание гомофобных законов, пропаганда того, что есть норма, а что нет. Вспомнить хотя бы 90-е и нулевые. Были «Тату», Верка Сердючка — куча травести-образов, в которых не видели ничего предосудительного, на которых мы все росли. А потом это вдруг все стало преподноситься как нечто противоестественное, аморальное и незаконное. Это несколько странно, но такой поворот в нашей стране, увы, уже произошел. Нужно бороться с этой зашоренностью, которая, по сути, является напускной. Но сейчас ситуация меняется, и я это вижу сам. Например, под нашими сериями почти нет гомофобных комментариев. Даже в отрицательных отзывах не сквозят эти предубеждения.

Сериал «Я иду искать» / Промо-фото сериала

Что должно произойти, чтобы общество начало «нормально» относится к геям, вич-положительным и тд. Специальное просвещение или что-то еще? 

Я думаю должно вернуться базовое понятие уважения человека к человеку. И общество в целом должно стать свободнее и лучше ощущать себя как общество, а не как собрание людей по географическому признаку, которые должны вместе страдать. Здесь нет неуважения к геям, к людям с ВИЧ. Здесь есть тотальное неуважение всех ко всем. Это как заговор против всех. 

О том, что осталось за кадром

Насколько нам известно, проект создавался на собственные средства и без поддержки государства. Сколько стоит снять такой сериал и как ты искал финансирование?

Да, мы сняли сериал с нуля, за 4 дня без переработок. Мы сняли дешево, быстро и без потерь для качества. Это стоило 1.5 миллиона. И это было интересным испытанием: бюджет и время ограничены, а тебе нужно добиться того, что в одном кадре идеально сработает все и всё: камера, зум, актеры, массовка и прочее. Это как балет на сцене в день премьеры. 

А как ты искал команду для этой работы?

Армяне в сцене в ресторане — это мои родственники, я их позвал сняться на три часа. Это была смешная ситуация. У моих дальних родственников года полтора назад открылся ресторан. И когда мы писали сценарий, я подумал: «раз наш герой армянин, было бы классно показать какое-нибудь армянское торжество, праздник». Лиза говорит: «ты с ума сошел? Где мы возьмем армянский праздник?». Я отвечаю, что есть один вариант. И во время съемок ресторан закрылся из-за пандемии, стало понятно, что нужно как-то выкручиваться. И мы все равно умудрились достать ресторан через знакомых. Потому что от этого зависело многое, эта сцена оживила повествование и развила сюжет. 

Молодые люди в столовой и курилке — наши подписчики из Инстаграма. Конечно, не всегда надежно рассчитывать на таких людей, которые работают бесплатно, потому что ты не можешь от них ничего требовать, они ведь делают тебе одолжение. 

Других актеров мы искали на кастингах, по видео-визиткам в соцсетях, некоторые были нашими друзьями. Мы вели огромную таблицу, в первой графе которой был герой, а в последующих были претенденты на эту роль, их условия и прочее. Так складывался общий ансамбль. А звукорежиссеры, костюмеры — это наша постоянная команда, с которыми я уже давно работаю.

Как отнеслись актеры к своей роли? Они разделяют твое толерантное отношение к ЛГБТ?

С актерами произошли драматические изменения. Это была огромная проблема — найти актеров, потому что мы хотели видеть в сериале людей неславянской внешности. Мы пробовали разных претендентов, и многие из них отказывались сниматься из-за темы даже после проб. Меня это удивило, потому что актеры все-таки должны быть готовы ко всему, я не понимаю, почему то или иное действие на экране для кого-то может стать причиной отказа от роли, при условии, что все остальное нравится. Почему-то у нас принято считать, что человек, играющий гея в сериале — в жизни тоже обязательно гей. Это пугает. 

Абсолютно все актеры разделяли философию сериала. Если бы они этого не делали, то вряд ли с нами бы работали. Вопрос лишь в том, что у каждого актеры есть свои личные границы, им гораздо сложнее, чем всей остальной съемочной группе. По крайней мере потому, что им приходится в кадре целоваться и потом объясняться перед непонимающими родственниками. 

Как это — одновременно быть режиссером и оператором? Насколько сложно совмещать эти функции?

Мне совсем было не до отдыха. Я был вынужден быть одновременно и режиссером, и оператором, потому что мой коллега Сергей Федоров, с которым мы все снимали до этого, еще весной застрял в Японии и до сих пор не может вернуться. До этого я иногда выступал оператором-постановщиком, мне интересно развиваться в этом, а искать кого-то нового, искать с кем-то новым общий язык и мучить людей своими весьма специфическими требованиями — слишком энергозатратно. И я попробовал все это вытянуть сам. По-моему, получилось неплохо.

Ты отказался от широкоугольного формата изображения, снял все эпизоды одним планом на камеру с 40-миллиметровой оптикой, урезал все серии до 5-7 минут. Почему? И как это повлияло на процесс съемок? 

Одним планом все снято по бюджетным соображениям, меньше лишних кадров — меньше работы. Также это интересное творческое ограничение, ведь очень сложно написать связный сценарий и рассказать целую историю, когда у тебя есть только неразрывный кусочек жизни в 5 минут. 

Изначально я хотел попробовать снять весь сериал на айфон, консультировался с разными людьми, даже купил специально приложение, которые позволяет снимать все в хорошем качестве. Но я понимал, что это большой риск, очень сложно контролировать фокус, есть задержка и очень много вещей, которые могут повлиять на время производства, а время на съемках — это очень дорого. 

В итоге я начал искать, где можно взять камеру в аренду, и наткнулся, что в Москве появилась новая камера Alexa mini LF. И мы решили рискнуть, потратили много денег, первые три дня пришлось даже снимать без штатива, чтобы хоть где-то сэкономить. Эта камера уникальна тем, что охват того, что она видит, больше, нежели на других камерах, это помогает создавать настоящие крупные планы и добиваться глубины кадра. Я думаю, все уже устали от типичных форматов, поэтому отход от чего-то стандартного был нам интересен. К тому же, такого мало в массовом кино.

А почему вы решили выложить сериал на Ютуб и ВК, а не пошли к стриминг-платформам вроде «Кинопоиска», Start, more.tv и других? Получается, вы ничего не заработали на публикации сериала?

У нас не было цели заработать на сериале. Но у нас есть цель добраться до как можно большего количества зрителей, нам интересно расширить свою аудиторию. Мне когда-то понравилась затея делать именно веб-сериалы, потому что интернет-публика гораздо обширнее фестивальной. На фестивалях же аудитория очень узкая, это зачастую одни и те же люди, от них ты не получаешь реального фидбека. 

Когда мы сняли «Я иду искать», мы ни от кого не зависели. Русские стриминги обычно хотят дешево, быстро, пошло и попсово, это не всем подходит. Сейчас я не хочу снимать коммерческое кино, которое снимается «по правилам», тратить чужие деньги и отвечать за них, гораздо интереснее идти по собственному уникальному пути. Представители этих стримингов видели нашу пилотную серию на фестивале «Реалист», но никто из них не проявил к нему интереса, как бы мы не просили их почитать сценарий, посмотреть уже отснятые серии, разместить у себя. 

Почему они проигнорировали вас?

Я не знаю, честно. Вряд ли их смутила тема. Я не уверен также, что их смутило качество. Но кинокритическое сообщество явно что-то отпугивает, и я пока не понимаю, что именно. Среди моих коллег есть мнение, что приставка «веб» вызывает отторжение у профессиональной аудитории, ассоциируется с чем-то несерьезным. И если раньше я сомневался в этом мнении, то сейчас соглашусь с ними — это не очень выгодно позиционировать себя как веб-сериал. Хотя сейчас это вполне устоявшийся формат со своими фестивалями, людьми и прочим. Для большинства людей с улицы веб-сериал — это возможность попробовать себя в кино, получить оценку у аудитории. 

Фильм о том, как снимался сериал «Я иду искать»

Девушка из вашей группы в «фильме о фильме» рассказывала, что на съемках вы столкнулись с некоторыми сложностями. Во время сцены поцелуя двух парней вы вынуждены были охранять их со всех сторон. Была ли реальная угроза на съемках для актеров? Какие еще были трудности?

Реальной угрозы не было. Но бывают другие проблемы — люди могут рваться в кадр, вызывать полицию. Не хочется просто никаких заморочек с кем бы то ни было, это отвлекает от процесса. В целом люди довольно понимающие, большинству прохожих просто плевать.

Расскажи самую забавную историю, которая приключилась на съемках

Мы снимали во дворе на Красной Пресне, где происходило много всего, это очень странный двор. Когда мы ходили туда до начала съемок, нам показалось, что это обычной тихий двор, там мало машин, людей. Мы подумали, что это идеальное место. Но там, как оказалось потом, существует неформальная база отдыха московских курьеров, которые ждут заказов. Но это еще не проблема. Проблема началась, когда мы снимали серию в машине: ты сидишь в открытом багажнике, тебе мешает звук, ты мешаешь проезду машин (казалось бы, ты в тихом дворе в середине буднего дня!). А там люди, беспрерывно заезжающие во двор и выезжающие из него. Потом приезжают две тонированные машины, начинают перегружать из одной в другую ящики с питьевой водой. И ты вообще не понимаешь, что происходит, что это за абсурд в московском дворе. Когда мы на следующий день приехали снимать сцену нападения на ребят, началось все с того, что в этот двор приехала огромная бригада дворников, которые начали что-то пилить, ломать, носить. 

Сергей Караулов [актер, который исполнял роль агрессивного бездомного — прим. ред.] постоянно рассказывал какие-то безумные истории, всех веселил. Между дублями даже какая-то незнакомая женщина дала ему 1000 рублей. Он отказывался, а она заставила его взять деньги. На них он купил три бутылки вина потом, 2 из которых отдал группе. Это была странная, но забавная часть процесса.

Люди, которые в первой серии сидели на остановке, в первой паре дублей охали и вздыхали, собирались вызывать полицию, когда наши ребята били Сергея, но вовремя поняли, что это всего лишь кино. 

О сериале

Сериал четко обозначает проблемы общества, и то как оно не принимает «не таких» людей. А какое решение этого всего предлагает сериал? 

Если посмотреть на молодых персонажей сериала, начиная от однокурсников Ромы до его сестры, то станет ясно, что среди них почти нет агрессии. Существует, возможно, какое-то недопонимание, но они довольно спокойно друг другу объясняют, как лучше реагировать на ту или иную ситуацию. Сам Рома подает такой пример на семейном ужине: не обязательно вступать в конфликты, чтобы разрешить проблемную ситуацию, лучше ничего не говорить и уйти. И вот это то, что мы предлагаем как решение. Сейчас люди научились принимать друг друга, даже если они где-то не согласны с другим человеком. Необязательно воевать, вступать в конфликты, тем более физические. 

Главный герой отчетливо контрастирует с остальными персонажами, он зажат в самом себе. Откуда взялась эта проблема героя, неумение поговорить с самим собой? 

Проблемы Ромы тянутся из семьи. Потому что в сериале показана довольно традиционная патриархальная семья, где мать контролирует каждый шаг сына. И, скорее всего, герой учится на юриста не потому, что он с детства мечтал стать таким, как отец, а потому что ему сказали «сначала получи нормальное образование, потом устройся на работу…». И вот слом всех этих установок, его побег к работе курьером в пиццерии до принятия собственной сексуальности — это стремление к свободе от навязанного, поэтому ему сложно и с собой разобраться. 

Сериал «Я иду искать» / Промо-фото сериала

Ты наверняка читал комментарии под сериями, рецензии. Какой был самый запоминающийся отзыв?

Меня задело отсутствие отзывов. Я очень рад и очень благодарен всем тем, кто пишет комментарии, положительные, отрицательные, глупые, умные. Люди, которые тратят свое время не только чтобы посмотреть сериал, а еще на то, чтобы как-то разобраться со своими эмоциями и выразить их в тексте, заслуживают уважения. Нежелание делиться своими мыслями вызывает во мне обиду и раздражение.

На этой почве у меня даже произошел конфликт с Машей Кувшиновой [Мария Кувшинова — российская журналистка и кинокритик прим.ред.]. Я считал издание kimkibabaduk наиболее близким с точки зрения жизненной позиции и взглядов на кино, там я нахожу ответы на свои вопросы, и мне было очень интересно, что они скажут про сериал. Мария Кувшинова, замечательный, радикальный кинокритик, подписана на меня, мы в друзьях на фейсбуке, она прекрасно знает о нашем существовании. Она подписана на меня также в твиттере, где я регулярно писал о своем процессе работы (выпустили трейлер, снимаем серию, выпустили серию и так далее). И когда мы отправили им материалы с просьбой посмотреть и написать о нем, они сказали, что не могут, что у них определенные проблемы. И игнор. И в то же время, в день выхода трейлера, они выпускают материал о необходимости отмены закона о запрете пропаганды среди несовершеннолетних, где вообще нет слова о нас и о нашем сериале. Они говорили «ой, как мало снимается в России кино с ЛГБТ-персонажами», а когда мы им предложили свой материал как раз на эту тему, они будто бы сделали вид, что его не существует. Кувшинова же сама призывает решать проблему разобщенности, делиться опытом, продвигать друг друга. На деле не получается, видимо. И мне действительно обидно не получать никакой поддержки от тех людей, которых я знаю, чьим мнением дорожу.

А еще один раз наш сериал выложили на сайте «гей.ру», и прожженные гомосексуалы за 40 начали возмущаться, что их показывают неправильно. Все друг другом как будто недовольны. 

Крупные СМИ о нас не пишут, и я понимаю почему — мы не слишком серьезный и скандальный информационный повод, у нас маленькая аудитория. Но я не могу понять безразличия со стороны киноизданий. Сейчас, конечно, это начинает двигаться с мертвой точки, ведь разговор о независимом кинематографе в России нужно наконец начать.

Ты закладываешь в свое произведение определенный посыл. Тебя не обижает, когда люди неправильно воспринимают философию сериала?

Нет, абсолютно. Потому что людей много, и чтобы ты не делал, это всегда найдёт своего зрителя, а то что оно попало на глаза не тому — это погрешность. Жалко, конечно, когда люди, досмотрев до девятой серии, не понимают каких-то базовых вещей. Но это скорее вызывает у меня вопросы к самому себе: «а что не так? А почему недостаточно ясно? Почему 1000 человек поняли, а один не понял?». Неприятно, когда пишут комментарии люди агрессивные, люди не понимающие, люди, которые пытаются выместить какие-то свои комплексы.

Ты доволен своей работой? Хотел бы что-то изменить?

На 100% невозможно быть довольным своей работой. Еще в институте я видел, как именитые режиссеры снимают один кадр неделю, 2 недели. Казалось бы, как? У них просто есть возможность отснять, сразу же посмотреть на месте и переснять. Вот именно эта возможность вернуться и переснять — она дорогая, но она и дорогого стоит. Потому что когда ты открываешь весь материал уже в монтажной, тебе хочется переделать все. И естественно, чем больше разрыв между съемками и релизом, тем хуже тебе все кажется. Но есть важная деталь — как только ты выпускаешь сериал на публичную оценку, ты должен перестать в нем сомневаться, ты должен его рекламировать и быть в нем уверенным как никто другой, потому что кроме тебя этого никто не сделает. Я прекрасно знаю все свои ошибки, творческие, технические, но я не должен о них говорить. 

Сериал «Я иду искать» / Промо-фото сериала

Какой совет ты можешь дать начинающему режиссеру, который тоже хочет снять свой сериал?

Снимайте, если у вас есть такая возможность, снимайте часто и много. И не бойтесь это показывать, потому что очень много тех, кто творят «в стол», тех, кто никогда поэтому и не будет увиденным. В любой реакции зрителя — огромный заряд и вдохновение, которое заставляет делать что-то дальше.

Возможно, вас еще заинтересует: